Среди гостей, среди родни,
На суше и на акватории
Моральный уровень храни!"
Вот если бы вам сказали, что надо ехать далеко, навсегда практически, и что возвращения назад не будет, и можно взять с собой только одну! Всего одну только книгу! Какую вы возьмёте? Без раздумий?
У нас их было очень много, и лучше было даже не думать, что все они останутся позади, да и времени много на раздумья не было, когда час настал. Судьбоносную и любимую, "Вино из одуванчиков", я отдала в самые надёжные руки и можно было не волноваться о судьбе этой книги, а мы взяли каждый по одной - "Игру в классики" взяла Алиса, "Алису в стране чудес" взяла я.
Но всё же, за одной книгой мне пришлось вернуться. Это был Вадим Шефнер, "Лачуга должника" и несколько рассказов в этой же книге.
Алиска, это ты мне тут душу разбередила!
"- Бабушкой своей командуйте! На свои деньги гуляю я!"
"Жизнь струилась твоя, как касторка,-
Я со скукой тебя раздружу,
Восьмицветное знамя восторга
Над судьбою твоей водружу!"
Время обеденное у меня и пойду я, пожалуй, потому как сказал Шефнер:
"Друг-желудок просит пищи,
В нем танцует аппетит,
В нем голодный ветер свищет
И кишками шелестит!"
Вы Вечность по черепу двиньте,
Клянуся, в ней радости нет:
Слепой лаборант в лабиринте
Блуждает три тысячи лет!
Насколько я, граждане, понял,
Для радости нету причин,
Поскольку мы, граждане, тонем
Во тьме океанских пучин.
Мы на небо отбываем
Не такси и не трамваем,-
Выпьем стопку коньяка
И взовьемся в облака!
Скажи мне, на какого пса
Дались нам эти небеса?..
Средь множества иных миров
Есть, может, и такой,
Где кот идет с вязанкой дров
Над бездною морской.
Ты жизнь свою разлиновал
На тридцать лет вперед,
Но налетел девятый вал -
И все наоборот.
О смерть, бессмертная паскуда,
Непобедимая беда!
Из рая, из земного чуда,
Людей ты гонишь в никуда!..
Детишек радуя до слез,
Являлся в гости Дед Мороз.
Его орудием труда
Была седая борода.
Любовь росла и крепла,
Взмывала в облака,-
Но от огня до пепла
Дорожка коротка.
Рыбий жир вина полезней,
Пей без мин трагических,
Он спасет от всех болезней,
Кроме венерических.
Есть улыбки - как награды,
Хоть от радости пляши;
Есть убийственные взгляды -
Артиллерия души.
У критиков - дубовый вкус,
А ты стоишь, как Иисус,
И слышишь - пень толкует с пнем:
"Распнем, распнем его, распнем!"
Тот, кто твердое принял решенье,
Не подвластен любовной тоске,
И, простив себе все прегрешенья,
Он шагает вперед налегке!
Человек был наг рожден,
Жил без интереса,-
А теперь он награжден
Радостью прогресса!
Бык больше не пойдет на луг,
В быка добавлен перец, лук...
Я ем убитого быка -
Ведь я еще живой пока!
На правах живого классика
Подремлю еще полчасика;
На правах живого гения
Буду спать без пробуждения.
У двуногого двустволка,
Он убьет и лань, и волка,
Он убьет любую птицу,
Чтоб не смела шевелиться.
Прилетели различные птички,
Стали чаще ходить электрички -
Это, детки, весна настает,
И поэт вам об этом поет!
Друг не со зла порой обидит нас -
И другом быть перестает тотчас;
Но как легко прощаем мы друзьям
Обиды, причиненные не нам!
Остановилась, потому как их масса там этих стишков в романе. Шефнер - добрый, славный, милый, чудный, прекрасный гений!!!
Ну и ещё тебе оттуда!
"- Высококачественный человекопоэт Белобрысов скончался, умер, погиб, скапутился, загремел в лузу, выключился - вижу я. Самовыключение без возможности последующего включения произведу и я. Уважаемые граждане и гражданочки, приветик вам с кисточкой.
Вы "Колю" нигде не ищите,
Могилка его глубока.
В шалмане его помяните,
Хватимши стакан молока.
- Что он говорит? - спросил стоявший рядом со мной Барсик (напомню Уважаемому Читателю, что ялмезианским языком "Коля" не владел).
- У него что-то неладно с внутренней схемой,- торопливо пояснил я.- Он хочет самоуничтожиться. Это нечто небывалое...
- У него душа болит! - крикнул Барсик в толпу, указывая на чЕЛОВЕКА.- Он не может пережить кончину святого Ступенщика!
Меж тем "Коля" торопливо двинулся к кромке океана. Островитяне расступились перед ним с глубоким почтением и сочувствием.
- "Николай"! Немедленно подойди ко мне! Не самовольничай! - встревоженно и изумленно крикнул Чекрыгин.
- Бабушкой своей командуйте! Ни свои деньги гуляю я! - ответил чЕЛОВЕК и включил самозвучание. Берег огласился громогласными звуками "Марша счастливых прибытий". Увы, эта бодрая музыка никак не соответствовала дальнейшим действиям "Коли"...................."
Цитаты из романа "Лачуга должника", 1979-1981
- — Вставай!.. Или поломка в тебе какая?
— Исправен я. Но продолжать движение боюсь, страшусь, ужасаюсь, попугиваюсь я. - — Напряги свою гениальность! Дай последнюю вспышку, которая озарит тебя вечной славой. А если ничего не предпримешь — навсегда забудь дверь в мою спальню.
- — План по романтике выполняется успешно, а ко сну почему-то клонит.
- — С тобой спорить - все равно что дохлую корову доить...
- — Ты, браток, верь нам! Мы — не жулики, мы честные существа!
- — Хорошо бы нам в этой обстановке малыша на двоих раздавить.
